Украинскую журналистику, как дорогую куртизанку, не интересует «маленький человек». Она предпочитает богатых и знаменитых. СМИ здесь почти не пишут о жизни не потому, что ее не знают — они просто не хотят ее знать.

Недавно на Украине суд отменил приговор «нежинским робингудам». Это те самые шестеро парней из райцентра Нежин Киевской области, что в 2010 году собрали пресс-конференцию и рассказали, как местная милиция прикрывает наркодилеров. Они демонстрировали снятые ими видеоролики, на которых разукрашенные синяками «пушеры» называли фамилии крышующих их правоохранителей. Парни признались, что совершали контрольные закупки, а потом, применив силу, заставляли наркодилеров рассказывать факты в объектив камеры.

Спустя месяц все шестеро самодеятельных борцов с преступностью были арестованы. Их обвинили в избиениях, вымогательстве, угрозах убийством, угонах автомобилей и ношении оружия. Суд приговорил их суммарно к 56 годам колонии. Сами наркоторговцы и названные ими милиционеры остались на свободе. Теперь суд признал, что приговор был вынесен с вопиющими нарушениями прав обвиняемых и отправил дело на пересмотр. Но никакой заслуги украинской общественности, за интересы которой боролись нежинцы, в этом нет. Во многом потому, что первый суд проходил в обстановке безразличия и настоящего заговора молчания со стороны масс-медиа.

Год назад в «Росбалте» мы писали о том, что эта беспрецедентная и очень важная для Украины история не получила почти никакой огласки и, соответственно, никакой общественно-политической реакции. Шла речь о том, что в России на Урале похожая история с фондом «Город без наркотиков» получила и огласку, и поддержку, за счет которой Евгений Ройзман продолжал бороться с наркомафией хотя бы в отдельно взятой Свердловской области. Тогда же мы с недоумением отметили, что украинские СМИ, вопреки популярному в РФ стереотипу об их относительной вольнице, погружены в какой-то социальный анабиоз.

Его особенность в том, что из глухой спячки украинских журналистов выводят лишь политические новости. Журналисты мусолят темы предстоящего саммита в Вильнюсе, где может быть подписано соглашение об Ассоциации Украины с ЕС. Отслеживают царапины на теле Юлии Тимошенко. Проникают на территорию захваченной президентом Януковичем бывшей государственной резиденции «Межигорье».

Все правильно — с коррупцией и рейдерскими замашками власти надо бороться. Но… Все это отчаянное правдолюбие почему-то не выходит за рамки межэлитных склок. Такое ощущение, что журналистская элита Украины не покидает интерьеров популярного столичного кафе, и вся ее жизнедеятельность — с прозрениями и разоблачениями, с чистым огнем негодования и испепеляющим сарказмом — протекает здесь же, между барной стойкой и туалетом.

Никто из акул пера не дежурит у дома киевской учительницы Нины Москаленко, который у нее отбирают только потому, что участок приглянулся важному чиновнику. Никто не берет интервью у держателя интернет-форума, которому присудили $1,7 млн штрафа лишь за то, что покупатели квартир в жилом комплексе критиковали на форуме строительную компанию. В России, как ни крути, писали и о Кондопоге, и о Сагре. Но никто из центральных украинских СМИ толком не написал о масштабных межэтнических погромах в шахтерском Марганце в 2009 году, никто не пишет об острейшей ситуации с кавказскими мигрантами в Николаевской области. И никто не ездит на судебные разбирательства по делу «нежинских робингудов», хотя от Киева до Нежина — рукой подать.

А ведь судьи и прокуроры – тоже люди. Под прицелом фотокамер они будут осторожнее в суждениях, аккуратнее в обвинениях, избирательнее в словах и поступках. Именно из таких мелочей и складывается паззл судебного вердикта. Именно за этим следят те самые «низы», солидарного участия которых так не хватает украинской оппозиции. И именно этими делами пренебрегают все украинские партии, какого бы цвета ни была их символика.

Оппозиция в стране объявляет «народное восстание» и пытается собирать людей в регионах на митинги за все хорошее и против всего плохого. Но почему ее функционеры в ответ на просьбу »Росбалта» прокомментировать дело нежинских робингудов недоуменно говорят, что не в курсе происходящего? Почему они не знают о том, из чего состоит повседневность их собственной страны? Почему эта – абсолютно кинематографичная и такая выгодная с электоральной точки зрения тема – не заслуживает того, чтобы ее подняли на щит лидеры украинской оппозиции.

Разве проиграл бы от этого Арсений Яценюк? Разве потускнел бы от этого мужественный образ Виталия Кличко? Разве не оттаяли бы немного сердца жителей центра и востока Украины к «Свободе» Олега Тягнибока, выступи он в защиту нежинцев? Ведь украинский оппозиционный триумвират каждый день твердит о том, что правосудия на Украине нет. А борьба за справедливость — это же так выигрышно, ведь именно ее так остро сейчас не хватает.

Но молчит оппозиция, хотя единственное, что знают о ней люди — это то, что Яценюк похож на кролика, что Кличко хорошо дерется и что Тягнибок носит вышиванки и не любит СССР.

Но молчат журналисты, хотя нежинская история – это практически готовый «Леон-киллер» пополам с «Ликвидацией». Классический конфликт Жеглова и Шарапова в сцене с воришкой Кирпичом. Тут можно делать всё, чего требует эго и нереализованный писательский талант. Иди и пиши.

Я знаю, что они мне на это скажут. Что «маленький человек» неинтересен, потому что бессистемен. Что он якобы не задает тренды, а обречен лишь воплощать их в жизнь. Что куда интереснее проникать умами в парящие олимпийские высоты, трактуя каждое оппозиционное несварение или властную отрыжку. Что обитатели высших этажей являются исключительными вершителями судеб маленьких людей. И что нет смысла писать об объекте, если под рукой – субъекты.

Но чем дольше я слышу эти молчаливые ответы, тем ярче понимаю, что украинская власть, оппозиция и журналистика – это одна и та же тусовка. Что все они одинаково не знают и не хотят знать о жизни не входящих в их круг земляков. Что политика для них – это игра в «Монополию», где можно возмущаться поведением другого игрока, но не судьбой фишек. Это смешно. Особенно если учесть, что в игре этой сами журналисты выполняют роль кубиков.

Источник: Росбалт